* * *
Даже не голос из хора –
Из толпы
сдавленный выкрик.
* * *
Остаюсь навеки
в двадцатом веке;
туда, девочке Вике,
адресую стихи,
причитания,
последние
всклики.
* * *
Любовь как перемену участи
Я мыслил, только вышло вновь
Лишь проявление колючести:
От розы на ладонях кровь.
И лепестки, пожухнув кромкою,
На стол слетают и паркет.
Зачем, душа, такою ломкою
Ты появляешься на свет?
* * *
Когда я пьян, я думаю о Вас.
Когда я трезв, я думаю о смерти.
Холст загрунтованный пылится на мольберте.
Щи, закипая, гасят газ.
Вы далеко – и так мечтам просторно.
Увижу Вас – и сердце защемит.
Суров и хладен питерский гранит.
И меланхолии предаться не зазорно.
ГРЕЧЕСКОЕ ЗАСТОЛЬНОЕ
Мне понравились греки:
У них поутру унылые лица.
Это нам – море, пляж, кафе, дискотеки,
А для них – работа без роздыха
Пока сезон горячий.
Официант в отеле – грустный мачо,
Равнодушен,
Если колу со льдом закажем,
Чуть улыбнется,
Если красным вином разбавляем ужин.
В ювелирной лавке хозяйка
Расспросит про московские гари
И спокойно скажет по-русски:
То ли ещё будет.
А в таверне застолье любое
Не пройдет без веселой раки,
Но почему звучат
Такие печальные песни?
Я люблю вас, греки,
Ваши поутру унылые лица,
Почти византийские лики.
Август 2010
* * *
Раньше били по морде,
а теперь бьют под дых.
Раньше – рожа в кровище.
И теперь
не втерпеть.
О проекте
